О, стонать тебе, земля родная,
Прежние годины вспоминая
И князей давно
минувших лет!
Старого Владимира уж нет.
Был он храбр, и никакая сила
К Киеву б его не пригвоздила.
Кто же стяги древние хранит?
Эти — Рюрик носит, те — Давыд,
Но не вместе их знамена плещут,
Врозь поют их копия и блещут.
Увы,
минувших лет безумный сон
Со смехом повторить не смеет лира!
Живой водой печали окроплен,
Как труп давно застывшего вампира,
Грозя перстом, поднялся молча он,
И мысль к нему прикована… Ужели
В моей груди изгладить не успели
Столь много лет и столько мук иных —
Волшебный стан и пару глаз больших?
(Хоть, признаюсь вам, разбирая строго,
Получше их видал я после много...
Неточные совпадения
Мне было тогда
лет двадцать пять, — начал Н.Н., — дела давно
минувших дней, как видите.
Где вы,
Минувшие веселые
годаГорячих чувств и частых увлечений?
О время, время!
минувшее время! куда подевались вы,
лета мои?..
Тут следует большой промежуток, то есть темное пятно или полинявшее место в картине давно
минувшего, и я начинаю себя помнить уже очень больным, и не в начале болезни, которая тянулась с лишком полтора
года, не в конце ее (когда я уже оправлялся), нет, именно помню себя в такой слабости, что каждую минуту опасались за мою жизнь.
В девяностых
годах минувшего века собирались аккуратно литераторы, принимавшие участие в журнале «Детское чтение», у его издателя Дмитрия Ивановича Тихомирова в собственном его доме на Большой Молчановке.
Великопостная служба, так знакомая еще с далекого детства, в родительском доме, торжественные молитвы, земные поклоны — все это расшевеливало в душе моей далекое-далекое
минувшее, напоминало впечатления еще детских
лет, и, помню, мне очень приятно было, когда, бывало, утром, по подмерзшей за ночь земле, нас водили под конвоем с заряженными ружьями в божий дом.
На душе его стало грустно и в то же время бодро; он вспомнил старые
годы своей
минувшей удали и, взглянув на луну, послал ей шутливый привет...
Еще же о чем ежели на ее счет вспоминают, то это еще повторение о ней различных оригинальных анекдотов о ее свиданиях с посещавшми ее губернаторами, чиновниками, а также, в двенадцатом
году, с пленными французами; но все это относится к области ее
минувшего века.
Со мной вместе шли мои сорок
лет, и через их дымку я видел только старые лица, старых знакомых, давно
минувшие события, сцены, мысли и чувства.
Но что же! он ее увидел 6
лет спустя… увы! она сделалась дюжей толстой бабою, он видел, как она колотила слюнявых ребят, мела избу, бранила пьяного мужа самыми отвратительными речами… очарование разлетелось как дым; настоящее отравило прелесть
минувшего, с этих пор он не мог вообразить Анюту, иначе как рядом с этой отвратительной женщиной, он должен был изгладить из своей памяти как умершую эту живую, черноглазую, чернобровую девочку… и принес эту жертву своему самолюбию, почти безо всякого сожаления.
Как картина современных нравов, комедия «Горе от ума» была отчасти анахронизмом и тогда, когда в тридцатых
годах появилась на московской сцене. Уже Щепкин, Мочалов, Львова-Синецкая, Ленский, Орлов и Сабуров играли не с натуры, а по свежему преданию. И тогда стали исчезать резкие штрихи. Сам Чацкий гремит против «века
минувшего», когда писалась комедия, а она писалась между 1815 и 1820
годами.
Чесма бессмертна, подобно Полтаве и Кагулу; и семидесятый
год минувшего века есть самый цветущий
год нашей воинской славы.
Как скоро промчались, однако, эти шесть
лет, несмотря на долгую разлуку! Уже восемнадцатый
год пошел Иоле, a ей, Милице, уже стукнуло шестнадцать
минувшей весной… Она — почти большая.
Все это я говорю затем, чтобы показать необходимость объективнее относиться к тогдашней жизни. С 60-х
годов выработался один как бы обязательный тон, когда говорят о николаевском времени, об эпохе крепостного права. Но ведь если так прямолинейно освещать
минувшие периоды культурного развития, то всю греко-римскую цивилизацию надо похерить потому только, что она держалась за рабство.
9 ноября 1740
года мы застаем ее в опочивальне, в домашнем платье, только что выслушавшей доклад о происшедшем в
минувшую ночь в Петербурге.
Из этих воспоминаний в сложности можно было создать яркую картину последних
минувших десяти
лет, главными центральными фигурами которой являлись граф Алексей Андреевич Аракчеев, его жена графиня Наталья Федоровна и домоправительница графа — Настасья Федоровна Минкина, тоже прозванная «графинею».
В недавно
минувшее время для избежания недоразумений золотопромышленники платили горному исправнику по пяти рублей с человека в
лето, т. е. время, когда производятся работы, и вопрос о паспортах предавался забвению.
Но
минувший человек забыл это и пришел просить у Антона, лекаря, немецкого чародея, который дает юность и силу старикам, переводя в них кровь детей, — пришел просить у него жизни, еще хоть десятка на два
лет.
Вся эта обстановка напоминала фон Зееману
годы его юности, и он мысленно стал переживать эти
минувшие безвозвратные
годы, все испытанное им, все им перечувствованное, доведшее его до смелой решимости вызваться прибыть сегодня к графу и бросить ему в лицо жестокое, но, по убеждению Антона Антоновича, вполне заслуженное им слово, бросить, хотя не от себя, а по поручению других, но эти другие были для него дороже и ближе самых ближайших родственников, а не только этой «седьмой воды на киселе», каким приходился ему ненавистный Клейнмихель.
И честь вам, падшие друзья!
Ликуйте в горней сени;
Там ваша верная семья —
Вождей
минувших тени,
Хвала вам будет оживлять
И поздних
лет беседы.
«От них учитесь умирать!» —
Так скажут внукам деды;
При вашем имени вскипит
В вожде ретивом пламя;
Он на твердыню с ним взлетит
И водрузит там знамя.